— Когда речь заходит о роботах, в воображении сразу рисуется эдакий истукан,
который медленно ходит на своих шарнирных двоих и повторяет металлическим голосом
повтоpяет ваши команды. А робот, играющий на фондовой бирже, пpедставляется агрегатом
с кучей
рук-манипуляторов, мечущихся между десятками клавиатур. Какой в реальности
робот-управляющий?
— Бытовые представления о роботах, конечно, никакого отношения к нашей разработке
не имеют, да и роботом ее можно называть лишь условно. Созданная нами автоматизированная
система управления инвестиционным портфелем — это набор компьютерных программ,
точнее говоря, целых программных комплексов. Один программный комплекс ведет постоянно
обновляемую базу данных, другой обеспечивает непрерывную связь с торговой системой,
комплексы на основе нейронных сетей занимаются прогнозированием и формированием
портфеля. Система полностью автоматизирована. Робот дает прогноз цен на акции
на неделю вперед. Получив этот прогноз, следующий блок программы осуществляет
формирование оптимального с точки зрения соотношения риск─доходность портфеля.
Этот портфель передается в систему исполнения, робот самостоятельно покупает и продает
на рынке акции. При этом он совершает операции со скоростью, значительно превышающей
скорость работы трейдера, формирование портфеля происходит в течение пяти секунд.
Человек не вмешивается в работу системы. Мы лишь смотрим, как робот сформировал
портфели и что с ними пpоисходит, но какие бы решения ни принимала система, они
не отменяются. Иначе во всем этом просто не будет смысла.
— А как, собственно, работает
робот-управляющий? На основании чего он принимает решения и дает прогнозы?
— Наша система прогнозирует как в целом ситуацию на рынке, так и то, как могут
повести себя конкретные акции. Прогнозы подтверждаются с точностью до 72 пpоцентов,
это очень хороший показатель. Нейронная система прогнозирования принимает решения,
анализируя информацию, имеющуюся в ее базе данных. Система сопоставляет все изменения,
которые происходили с акциями, и на основании этого дает свой прогноз будущих
цен. В базу данных входит практически исчерпывающая статистика по акциям, которые
активно котируются не менее пяти лет. По бумагам с меньшим периодом хождения на рынке
точность прогнозов робота будет очень низкой. Пятилетний срок котировок обусловлен
требованиями нейронных сетей. Дело в том, что для их настройки и обучения необходимо
очень много данных, чем больше информации, тем надежнее будет прогноз. Наши исследования
показали, что для эффективной работы робота ему нужно знать как минимум пятилетнюю
историю бумаги. Поэтому сейчас наша система работает только по пятнадцати котирующимися
на ММВБ акциям, все они относятся к "голубым фишкам". Инвестиционный портфель
формируется из акций "Ростелекома", "Сургутнефтегаза", "ЛУКойла", РАО ЕЭС, "Норильского
никеля", "Татнефти", "Сибнефти", Сбербанка.
По мере того как будет увеличиваться сpок обращения акций других эмитентов, мы будем
расширять список бумаг, используемых для формирования инвестиционного портфеля.
В программе создания портфеля мы использовали подход, заложенный в работах Гарри
Марковица (лауреат Нобелевской премии по экономике, создатель современной "портфельной"
теории. — D`) Однако метод Марковица мы значительно модифицировали — ввели ограничения
процентного соотношения количества акций при поиске оптимального портфеля и изменили
критерии
риска-доходности. Это пришлось сделать потому, что робот отказывался формировать портфели, если
его прогноз свидетельствовал о том, что при приемлемом уровне риска не может быть
положительного дохода. Для формирования портфеля робот выбирает бумаги, которые,
по его прогнозу, будут наименее рискованными и наиболее доходными. Для обеспечения
приемлемого риска и доходности робот постоянно оптимизирует портфель, то есть
одни бумаги заменяет другими. Активы клиента условно делятся на пять равных частей.
Каждый день формируется новый инвестиционный портфель, который закрывается по результатам
недели или при достижении ожидаемой доходности.
— Насколько эффективно работает робот, получается ли у него обыгрывать рынок?
— С тех пор как наша система заработала, она постоянно опережает рынок. За все
время работы доходность робота никогда не опускалась ниже индекса ММВБ. В среднем
робот демонстрирует достаточно стабильный рост. Средняя его доходность составляет
40 пpоцентов годовых. Бывает, что и за неделю можно получить прибыль в 20 пpоцентов.
Конечно, случается, что робот ошибается,
все-таки вероятность неверного прогноза составляет около 30 пpоцентов. Поэтому поpой
робот теряет деньги. Пока самая крупная потеря была порядка 17 пpоцентов, это
пpоизошло за две недели октября 2005 года. Как правило, робот делает ошибки, когда
на рынке происходит резкое изменение ситуации. Система хорошо работает, когда
на рынке есть так называемый явный тренд, и проигрывает, когда на рынке нет четко
выраженного движения. Дело в том, что падение робот не сразу "берет", ему нужно
два-тpи дня, чтобы понять, что происходит. В это время он вообще не формирует портфели.
Как только рынок переходит в неустойчивое состояние, робот практически выключается.
Он просто отслеживает ситуацию, и, когда
какая-либо тенденция — вверх или вниз — начинает проявляться более четко, робот вновь включается.
Как только становится ясно, что преобладающий тренд — на спад, робот начинает
перестраивать портфели. При спаде главное, что делает робот, — сохраняет деньги
клиентов и немного подзарабатывает. Это получается, потому что на падении система
начинает "шортиться" ("продать в шорт" — продать бумаги на падающем рынке в расчете
на то, что удастся откупить их обратно по более низкой цене. — D`) по всем позициям.
Программы, которые работают на шортах, гораздо более осторожны, чем те, которые
играют на повышение. Если вы, например, дадите задание сформировать портфель на миллион,
вам скажут, что сейчас слишком рискованное время и поэтому больше чем на 200 тысяч
шортов набирать нельзя. Адаптируясь к конкретной рыночной ситуации, робот выбирает
стратегию с минимальным риском, что позволяет пpоходить сложные рыночные ситуации
с доходом или с минимально возможными потерями.
— Бывает, что решения робота кажутся просто абсурдными и неприемлемыми?
— К сожалению, бывает, но мы уже давно поняли, что надо следовать его решениям.
Иногда робот ведет себя странно и, казалось бы, совершенно нелогично, но по прошествии
времени выясняется, что он был прав. Например, робот напрочь отказался формировать
портфели накануне ареста Ходорковского. Внешне было совершенно непонятно, почему
робот не хочет работать. Тогда еще никто не объявлял об аресте, но, видимо, на рынке
уже
что-то проявилось
и каким-то образом для робота это было заметно. Мы не понимали, в чем дело, пока не стало
известно об аресте главы ЮКОСа и не стало очевидным, насколько робот был прав.
И подобных случаев, подтверждающих правильность, казалось бы, странных решений
робота, можно привести достаточно много.
— С какими активами сейчас работает робот? Есть ли в этом плане для него
какие-то ограничения?
— Пока наш робот используется исключительно для индивидуального доверительного
управления активами клиентов. Сейчас робот управляет шестью портфелями, каждый
объемом от 5 до 10 миллионов рублей. Обычно первое время клиенты настороженно
относятся к тому, что их деньгами будет распоряжаться машина. Просят чаще предоставлять
отчеты, а потом понимают, что все идет нормально, и только изредка спрашивают,
как работает робот. Большинство клиентов к роботу относятся положительно. Если
человек собирался передать нам свои средства в доверительное управление и ему
говорили про робота, никого это пока не отпугивало.
Мы пробовали использовать робота не только для доверительного управления, но и для
управления активами паевых фондов. Но оказалось, что робот не может с ними работать.
Дело в том, что деятельность ПИФов имеет слишком сильные законодательные ограничения,
которые делают pаботу робота неэффективной. Правовые рамки, регулирующие вложения
ПИФов, порой входят в противоречие с целесообразными, по мнению робота, решениями.
Например, робот считает нужным сформировать портфель на 40 пpоцентов
из таких-то акций, а выполнить это
из-за правовой нормы, ограничивающей объем акций одного эмитента в портфеле ПИФа,
нельзя. Мы сейчас думаем, как можно было бы адаптировать робота для ПИФов, но все
упирается вот в эти жесткие ограничения, в которые робот никак не может вписаться.
Честно говоря, мы пока не знаем, как обойти эту проблему, думаем над этим, экспериментируем.
Мы вообще сейчас занимаемся улучшением робота, точнее говоря, созданием его новой
версии. Новая система будет дополнена последними достижениями нелинейной механики.
Мы сейчас смотрим, какие в этой науке есть новые более или менее испытанные теории,
чтобы можно было их внедрить. На основе этих последних разработок мы надеемся
улучшить внутреннюю структуру робота. Это должно привести к повышению эффективности
прогноза. Можно сделать точный прогноз, но портфель может оказаться сформирован
не совсем эффективно, то есть оказаться не столь доходным, каким потенциально
мог бы быть. Для повышения эффективности портфеля мы перейдем на другие виды статистики.
Как мы рассчитываем, это должно повысить эффективность, а как следствие, и доходность
формируемого роботом портфеля. Доходность может вырасти сразу
в полтора-два раза. Через полгода мы надеемся завершить создание новой версии робота. Потом
мы проведем его испытания, и, если все будет нормально, включим в линейку уже
действующих роботов или заместим их.
— А почему вы вообще решили взять на работу робота? Чем вас перестали устраивать
люди?
— Создать автоматизированную систему управления мы решили после того, как увидели,
что на рынке ценных бумаг человеку работать очень тяжело, потому что он подвергается
большим психологическим нагрузкам. И эти нагрузки часто приводят к ошибкам, в результате
которых вместо прибыли получаются убытки. Причем причины этих ошибок, как правило,
чисто психологического характера. Если потом рассмотреть ситуацию, то окажется,
что, собственно говоря, все было сделано правильно, а ошибка получилась
из-за того, что человек просто не выдержал напряжения. Вот это еще в 1997 году и привело
нас к мысли, что можно попробовать
каким-то образом вывести человека из этой работы. И мы начали поиск систем, которые могли
бы работать на рынке так, чтобы с человека снять психологическую нагрузку. Мы захотели
создать систему, которая не будет зависеть от психологии трейдера, которая не будет
раздумывать, совершить сделку или подождать. Сначала мы пошли по пути создания
механических систем, основанных на техническом анализе, мы их делали в 1999─2000 годах.
Но тогда мы столкнулись с тем, что технический анализ не дает возможности четкого
прогнозирования. Он просто говорит, что тут вроде можно покупать, а вот здесь
вроде как надо продавать. Поняв, что механические системы, на основе которых мы делали
своих первых роботов, неэффективны, мы от них отказались. И взялись за создание
системы прогнозирования. А после того, как мы увидели, что система прогнозирования
действительно появилась и что она дает достаточно надежный прогноз, мы решили,
что теперь надо использовать
ее по-настоящему. В течение полутора лет система работала в полумеханическом режиме — она давала
указания, а мы их выполняли вручную. Но с 2004 года наш робот работает непосредственно
с деньгами и полностью автономно.
— Кто лучше работает, робот или человек?
— Робот, конечно, переигрывает аналитиков. Дело в том, что аналитик не в состоянии
сформировать портфель в голове. Он может лишь сказать, что
по какой-то бумаге, судя по всему, ожидается рост. А таких бумаг, например, пятнадцать,
представляете, тогда надо, чтобы пятнадцать аналитиков собрались и договорились
между собой, какую бумагу лучше купить, а какую продать. Робот же формирует портфель
за считанные секунды. Если провести конкурс, наверняка найдутся люди, которые
будут лучше робота управлять, но в массе своей люди не могут соревноваться с роботом.
Этот как с шахматными компьютерами: есть гроссмейстеры, которые могут обыграть
компьютер, но большинство проигрывают. Есть трейдеры, которые
год-два работают очень эффективно и обыгрывают всех и вся, но потом у них
что-то ломается и они начинают работать хуже. Робот же работает всегда стабильно, на его
состоянии не могут, как на человеке, сказываться психологические факторы. Робота
можно назвать хорошим управляющим, не выдающимся, а просто хорошим; вне всяких
сомнений, есть управляющие лучше. Немаловажно, что при использовании робота происходит
определенная экономия средств. Робот у нас заменяет работу четырех трейдеров,
которые раньше занимались доверительным управлением.
— Если роботы во всех отношениях выгодны, почему тогда большинство ваших коллег
их не использует?
— Понимаете, какая штука. Для этого нужна, как говорится, политическая воля руководства
компании. Я, например, руководитель компании, и я знаю, что это надо делать, и настаиваю
на этом. Я знаю, что многим компаниям и банкам предлагали разработать системы,
подобные нашей, но никто на это так и не решился. Как правило, никто не хочет
брать на себя ответственность. Ведь это очень больших денег стоит. Разработка
очень затратная, нам она обошлась не в один миллион долларов. Это многолетний
проект, который постоянно нуждается в подпитке. Поэтому большинство просто боится
рисковать, вдруг
что-то не получится и робот не оправдает затрат. Я бы тоже, может, сильно сомневался,
если бы не мое научное прошлое. До того как уйти в бизнес, я занимался серьезной
наукой, в частности временными рядами, которые и лежат в основе прогнозирования
поведения акций. Так что мне с идеей замены человека роботом было проще согласиться.
Я вообще считаю, что на фондовом рынке будущее именно за роботами. Автоматизированные
программы будут соревноваться в эффективности между собой. Роботизация произойдет
обязательно, только все роботы должны быть обязательно разные. Нельзя допускать
к работе на рынке роботов одного типа, тогда они будут принимать одинаковые решения,
а это ни к чему хорошему не приведет. Каждый робот должен быть индивидуальным.