В
средневековой Европе Ирландию называли
островом святых, ученых и борцов. В новое
время ее прославили ирландские драматурги,
прозаики, поэты: Бернард Шоу, Шон О‘Кейси,
Шеридан, Оскар Уайльд, Йетс, Джойс -- все
первые номера мирового художественного
рейтинга. Такая уж это земля -- спрессованная
история, дарящая вдохновение. Ирландцы
любят показывать гостям свои
достопримечательности. Здесь все
любопытно: и развалины крепостей
викингов, и утопающие в роскоши замки
аристократов, и поседевшие от древности
камни с замысловатыми письменами, и
могилы норманнов.
Откуда
взялось название Дублин, лингвисты
окончательно еще не определили. Мнения
разделились. По одной из версий, Дублин
означало "темная заводь, черная вода".
Получается, что столица Ирландии обязана
своим названием реке Лиффи, воды которой
всегда были темны от торфа. Есть у столицы
и второе официальное название -- Боле
Охо Клиох: "город у брода". Значение
ее в жизни нации наиболее точно
определил борец
за независимость Ирландии Джеймс
Конноли: "Дублин -- это Ирландия в ее
концентрированной сущности". Что
подтверждает и статистика: в столице
проживает более 20 процентов всего
населения страны.
На
берегах Лиффи и морского залива, в месте,
самой природой предназначенном быть
портом, люди поселились в глубокой
древности. Археологи обнаружили
захоронения аборигенов, которые жили
на этой территории свыше трех тысяч лет
назад. Ныне на этом месте в западной
части города раскинулся большой парк.
Река
Лиффи делит город на южную и северную
части, соединенные десятью мостами.
Украшением набережной является таможня,
построенная в конце XVIII века представителем
английского классицизма Джеймсом
Гэндоном. Это величественное сооружение
в стиле высокого классицизма с тремя
ризалитами -- выступающими частями
здания -- увенчано башней с высоким
куполом. Как питерец могу заметить, что
своими очертаниями здешняя таможня
немного напоминает петербургскую (ныне
-- Пушкинский дом).
Одно
из самых древних зданий Дублина -- собор
св. Патрика, построенный в 1190 году. После
губительного пожара 1362 года он был
восстановлен, но беды на этом не кончились.
Из-за разрушений в войнах ХVII века собор
лежал в развалинах до 1860 года, когда
была закончена его реставрация.
С
1713 по 1745 год настоятелем собора был
Джонатан Свифт, автор всем известных
"Путешествий Гулливера". Здесь же
он и похоронен под плитой, надпись для
которой сочинил сам: "Здесь покоится
тело Джонатана Свифта, декана этого
собора, и суровое негодование уже не
раздирает его сердце. Ступай, путник, и
подражай, если можешь, тому, кто ревностно
боролся за дело мужественной свободы".
Почему
автор выбрал для эпитафии слова, казалось
бы, не очень отвечающие этому жанру:
"суровое негодование"? Свой путь
в литературе Свифт начал со стихов --
писал поэмы и мадригалы, которые сегодня
помнят лишь дотошные исследователи его
творчества. Мировую же славу ему принесли
острозлободневные памфлеты, в которые
он вложил всего себя. Именно в них
наиболее ярко проявились его блистательный
слог и тот сплав языковой культуры,
широких знаний и литературного таланта,
из которого по преимуществу и возникают
мировые шедевры.
Главным
в Свифте был, наверное, его общественный
темперамент. Под видом страны Лилипутия
он изобразил социальный строй Англии,
ужасы ее колониальной политики,
кровопролитных войн и карательных
экспедиций. А в "Письмах суконщика"
англичанин Свифт изобличил противников
экономической независимости Ирландии
и не побоялся прямо заявить: "Разве
народ Ирландии не родился таким же
свободным, как и народ Англии?" Когда
автор этих слов вернулся в Дублин, к
месту службы, его встречали колокольным
звоном, торжественной иллюминацией и
почетным эскортом. Не многие писатели
удостаивались при жизни такого народного
признания, как декан собора святого
Патрика.
Первочитатели
"Путешествий Гулливера" хохотали
почти над каждой страницей книги,
встречая хорошо понятные им намеки на
события окружающей жизни. Нам же
проникнуть в глубинные слои публицистического
романа помогают труды комментаторов.
Когда Свифт писал о распрях "тупоконечников"
и "остроконечников" и взаимной
вражде двух лилипутских империй, все
понимали, что разноконечники -- это
католики и протестанты, а воюющие
государства -- Англия и Франция. Знаменитая
же картина пленения Гулливером флота,
корабли которого он связал шнурками,
-- отклик на победу Англии и усиление ее
могущества после заключения в 1713 году
Утрехтского мира.
В
этом публицистическом шедевре важна
каждая мелочь. Вспомним, к примеру,
рассказ Гулливера о министрах, борющихся
за близость к королевскому трону. Они
готовы перепрыгнуть через самих себя,
лишь бы остаться у власти или захватить
ее. Рассказчика уверяли, что один из
таких деятелей "непременно сломал
бы себе шею, если бы одна из королевских
подушек, случайно лежавшая на полу, не
смягчила удара при его падении".
Современники Свифта отлично знали, что
"королевской подушкой" он называет
герцогиню Кендельскую, любовницу Георга
I. Благодаря ее влиянию близкий к ней
сановник, находившийся одно время в
опале, снова стал премьер-министром.
На
какой же уровень мастерства способна
художественная публицистика, если
"Путешествия Гулливера" уже более
двух веков читает весь мир! Признаки
злободневности не имеют былого значения,
однако человеческая суть, которую столь
глубого постиг писатель, и эстетический
блеск его сочинения неувядаемы.
В
середине 80-х годов прошлого века
ирландский издатель Боб Райан сообщил,
что ему удалось обнаружить неизвестный
очерк Свифта, написанный в 1730 году. Он
отказался уточнять, где и каким образом
нашел это сочинение, сообщив лишь, что
его "навели на след". В Дублинской
библиотеке специалисты подтвердили,
что это действительно Свифт. Сенсационная
находка представляет собой юмористическое
описание час за часом -- от рассвета до
заката -- воскресного дня в Дублине.
"Самое поразительное, -- говорит Райан,
-- что, читая это описание, убеждаешься
в том, что наш старый Дублин совсем не
изменился".
И
еще одна удивительная история. В романе
"Путешествия Гулливера" есть
фрагмент, стилистика которого более
подходит для научной статьи. Вот что
пишет Свифт: "Некоторые астрологи...
открыли две маленькие звезды, или
спутника, которые вращаются вокруг
Марса, причем ближний находится на
расстоянии, в точности равном трем его
диаметрам от центра основной планеты,
а дальний -- на расстоянии, равном пяти
его диаметрам; первый совершает полный
оборот за 10 часов, а второй за 21 с половиной
часа, причем квадраты времени их обращения
близки пропорционально кубам их
расстояния от центра Марса, что со всей
очевидностью показывает, что ими
управляют те же законы гравитации,
которые воздействуют на другие небесные
тела".
Эти
строки загадочны прежде всего потому,
что в 1726 году, когда был опубликован
роман Свифта, еще не было известно о
каких-либо телах, вращающихся вокруг
Марса. Только через полтора века, в 1877
году, американский астроном Асаф Холл
обнаружил два спутника красной планеты.
Как же мог Свифт, гений сатиры, но никак
не астрономии, догадаться о существовании
спутников да еще точно указать их число?
Полностью соответствует действительности
и то, что они вращаются вокруг Марса по
небольшим орбитам с относительно высокой
скоростью.
Загадочное
открытие Свифта привлекло внимание
многих исследователей. Высказывались
различные гипотезы, в том числе совершенно
невероятные, например, такая: источником
"информации" для писателя послужил
давно утерянный документ, составленный
за 700 лет до нашей эры.
Сам
Асаф Холл полагал, что идея Свифта как-то
связана с исследованиями немецкого
астронома Иоганна Кеплера (1571--1630),
открывшим законы движения планет и
одновременно увлекавшимся астрологией.
Изучая Марс, он создал законы, которые
с тех пор носят его имя. Холл в одной из
своих работ процитировал высказывание,
которым Кеплер откликнулся на открытие
Галилеем спутников Юпитера: "Я
настолько убежден в существовании
четырех спутников Юпитера, что страстно
мечтаю о телескопе, предчувствуя открытие
двух спутников Марса, что соответствовало
бы его пропорциям, шести или восьми
спутников Сатурна и, возможно, по одному
спутнику Меркурия и Венеры".
Кеплер
одно время считал (как выяснилось,
ошибочно), что располагает и другими
подтверждениями того, что у Марса есть
два спутника. В начале XVII века Галилео
Галилей объявил о серии необыкновенных
открытий, сделанных в результате
наблюдений с помощью первых телескопов.
Однако итальянец имел привычку фиксировать
результаты своих работ в форме латинских
анаграмм. Когда с помощью телескопа
Галилей открыл, как он полагал, два
спутника Сатурна, оказавшихся на самом
деле его кольцами, он сделал соответствующую
запись.
Кеплер,
у которого в то время не было телескопа,
увидел эту анаграмму и тотчас же принялся
азартно ее расшифровывать, в результате
чего решил, что Галилей открыл также
спутники Марса. Это проливает свет на
природу пророческих строк Свифта в
"Путешествиях Гулливера". Когда
он писал об астрологах, то имел в виду
Кеплера, занимавшегося, как мы знаем, и
этим ответвлением человеческой мысли.
По иронии судьбы, в основе "прозрений"
Свифта лежало несколько талантливых
ошибок великих астрономов. Вряд ли
кто-нибудь лучше Свифта смог бы оценить
весь комизм ситуации, когда Холл,
подтвердив его "догадку", объявил,
что у Марса действительно два спутника.
Но это произошло через 132 года после
смерти автора "Гулливера"...
Приношу
извинение а столь длинное отступление.
Пора вернуться на землю, в данном случае
ирландскую, где тоже немало любопытного.
В
самом центре ирландской столицы находится
Тринити-колледж (колледж cвятой Троицы)
Дублинского университета, которому в
1992 году исполнилось четыреста лет. Это
один из старейших университетов Европы,
основанный в 1592 году британской королевой
Елизаветой I в качестве опоры для
утверждения в Ирландии английского
протестантизма. Студентов-католиков
сюда стали допускать только с 1873 года,
а женщин -- лишь с 1904-го.
Тринити-колледж
в течение трех столетий был соперником
Оксфорда и Кембриджа. В помещении
библиотеки, называвшемся "Долгим
залом", находятся бюсты учившихся
или работавших здесь знаменитостей.
Это целая скульптурная галерея: среди
выпускников колледжа много известных
политиков, ученых и литераторов -- от
того же Свифта до лауреата Нобелевской
премии Самюэля Бекета. Тринити-колледж
окончили также Оскар Уайльд, Оливер
Голдсмит, автор комедии "Ночь ошибок",
известный философ XVIII века Беркли,
основатель историографии Вильям Лекки.
Гордость
колледжа -- его библиотека. Там, как
святыню, берегут редчайшие образцы
церковной литературы раннего Средневековья.
Самая известная -- "Келльская книга"
-- богато орнаментированный манускрипт,
созданный в ирландском монастыре около
800 года. Он содержит латинский текст
Евангелия, написанный так называемым
маюскульным шрифтом.
Тринити,
второй по значению ирландский университет,
является традиционно протестантским
по своему духу. За что порой подвергается
нападкам дублинского католического
епископа, который был крайне недоволен
католиками, поступавшими в это учебное
заведение.
Колокольня,
воздвигнутая во дворе университета в
1853 году, имеет два колокола -- большой и
поменьше, который прозвали "ректорским
колокольчиком". Первый звучит перед
каждым экзаменом и во время присуждения
ученой степени. А меньший зовет студентов
в часовню на воскресное богослужение.
Три удара раздаются, когда ректор
пересекает университетскую площадь.
Возможно, это сигнал: "Будьте бдительны!"
Центру
Дублина могут позавидовать многие
столицы. Красивые, величественные
каменные здания, нисколько не уступающие
лондонским. Англичане устраивались
здесь основательно, комфортно, с явным
расчетом -- навсегда. Монументальностью
выделяется дворец в неоклассическом
стиле, высящийся напротив входа в
Тринити-колледж. Он был построен еще в
1729 году для того, чтобы там обосновался
ирландский парламент. Однако в 1801 году
после насильственной "унии" с
Англией необходимость в парламенте
"отпала". Дом, одна из архитектурных
достопримечательностей Дублина, был
приобретен местной компанией, сейчас
в нем размещается Ирландский банк.
Художественные
центры Дублина тоже вполне конкурентоспособны
по отношению к лондонскими. В Национальном
музее Ирландии, основанном в 1731 году,
собраны древние экспонаты, которым нет
цены. Некоторые из церковных реликвий,
хотя и хранятся в музее, все же иногда
передаются церкви для торжественных
процессий и культовых нужд, после чего
снова возвращаются в музей. Национальная
галерея Ирландии основана в 1854 году.
Недалеко от нее расположилась скульптура
Бернарда Шоу работы Паоло Трубецкого.
В этом проявляется уважение не только
к его литературному гению, но и к щедрости,
которую он проявлял. Многие картины,
находящиеся в собрании галереи, были
приобретены на средства фонда, созданного
Шоу.
Дублин
-- средоточие зданий и памятников, ярко
отразивших свободолюбивый нрав ирландцев.
Многие, если не большинство этих
сооружений, посвящены борьбе за
независимость страны. По соседству с
парком до сих пор стоит Килмэйнхэмская
тюрьма. Построенная в 1792 году, она до
сих пор напоминает о борцах за свободу,
томившихся и принимавших смерть в ее
стенах.
Один
из патриотов, память которых земляки
чтут и в наши дни, -- Уолф Тон, лидер
организации "Объединенные ирландцы".
Он встал во главе повстанцев, которые
в 1798 году с помощью французских
революционеров попытались изгнать
англичан из Ирландии. Его схватили и в
кандалах доставили в Дублин. На заседании
военного трибунала Уолф в последнем
слове заявил:
"С юношеских лет я рассматривал
сложившиеся между Ирландией и
Великобританией отношения как проклятье
для ирландской нации и пришел к убеждению,
что, если они будут продолжаться, моя
родина никогда не станет свободной и
счастливой".
Жизнь
бунтаря оборвалась в камере Килмэйнхэмской
тюрьмы.
Имя
другого видного деятеля освободительного
движения Ирландии Даниэла О‘Коннела
носит центральная улица Дублина. Он был
католиком, и одна из аллегорических
фигур, обрамляющих подножие его памятника,
держит в руках бронзовый "Акт
эмансипации". Благодаря этому документу
ирландские католики добились права
посылать своих представителей в парламент
Великобритании.
Близ
центра Дублина установлен памятник
Чарлзу Стюарту Парнеллу, одному из
лидеров движения за гомруль -- программу
самоуправления Ирландии в рамках
Британской имперрии. На пьедестале
высечено его девиз: "Ни один человек
не имеет права устанавливать границы
шествию наций вперед, ни один человек
не имеет права заявлять своей стране
-- стой здесь и ни шагу дальше. Мы никогда
не пытались устанавливать предел
прогрессу ирландской государственности,
и мы никогда не сделаем этого".
Парнелл
в 1875 году был избран депутатом британского
парламента от Ирландии, о чем его
английские коллеги очень жалели,
поскольку он сильно осложнил им жизнь.
Стремясь привлечь внимание парламентариев
к нуждам Ирландии, он пользовался
старинным правилом, по которому каждый
член палаты имел право выступать по
одному и тому же вопросу сколько угодно
раз без временных ограничений. За одну
из сессий неутомимый Парнелл ухитрился
выступить 500 раз, парализовав таким
обрзом деятельность парламента.
На
набережной Лиффи рядом с уже упоминашимся
зданием таможни высится Либерти-холл,
принадлежащий ирландскому профсоюзу
транспортников и разнорабочих. Отсюда
24 апреля 1916 года повстанцы направились
вдоль набережной к почтамту на О‘Коннел
стрит и взяли его штурмом. В нем установлен
обелиск, на котором выбит текст воззвания
временного правительства Ирландской
республики, созданного во время событий,
вошедших в историю как "Пасхальное
восстание". Он открывался словами:
"Мы провозглашаем право народа
Ирландии быть хозяином Ирландии,
неограниченно распоряжаться своей
судьбой, осуществить суверенитет и
единство".
Конспективно
обозначу последующее развитие событий.
Декларация независимости Ирландии была
принята в 1919 году, договора о независимости
подписан в 21-м. Тогда же Ирландия получила
статус доминиона, но лишь в 1949 году
приобрела политическую самостоятельность,
не распространяющуюся на северо-восточную
часть острова -- Северную Ирландию.
Над
О‘Коннел стрит долгое время возвышалась
колонна Нельсона, воздвигнутая в 1808
году. В газетах часто печатались
возмущенные письма ирландских патриотов
с требованием ее снести. Но слава
английского адмирала была слишком
громкой, чтобы разрешить такое. Вопрос
радикально решился 8 марта 1966 года. Ночью
прогремел взрыв, и 40-метровый постамент,
увенчанный статуей Нельсона рухнул.
Эту акцию осуществили националисты,
боровшиеся за воссоединение Северной
Ирландии с Ирландской республикой.
В
том же году президент де Валера открыл
"Сад воспоминаний", посвященный
памяти тех, кто отдал свои жизни борьбе
за свободу Ирландии. Художественное
решение оказалось необычным: пространство,
заполненное водой, имеет форму креста,
как и прилегающая часть земли.
Хотя
Ирландия обрела желанную независимость,
английское влияние сохранилось и в
экономике, и в культуре. Названия улиц
на табличках пишутся на двух языках --
ирландском и английском. Тот и другой
-- официальные. Большинство населения
в стране говорит все же на английском.
Коренной язык распространен в основном
на западе, да и то в сельских районах.
Знаменитый
ирландский писатель Джеймс Джойс
говорил, что, если когда-нибудь Дублин
подвергнется разрушению, город можно
будет восстановить, используя его роман
"Улисс", в котором скрупулезно
отражена городская топография. Однако
сегодня от той ирландской столицы, по
которой бродили герой романа Леопольд
Блум и люди, с которыми он пересекался,
мало что сохранилось. Кстати, сам Джойс
некогда жил
в башне Мартелло в Сандикове близ гавани
Дан Лэгэр. Она была построена в начале
Х1Х века для защиты от вторжения войск
Наполеона, которое так и не состоялось.
Теперь башне музей Джойса.
В
период между 1961 и 1981 годами, в течение
которого сельская Ирландия превратилась
в страну с относительно развитой
промышленностью, старый Дублин
стремительно разрушался. Целые кварталы
сносились, чтобы освободить место для
300 зданий, ставших штаб-квартирами банков
и фирм. Если в 1961 году в центре Дублина
проживало 160 тысяч человек, то в 1981-м --
всего 85 тысяч. В то же время за счет
миграции крестьян общее население
Дублина выросло с 663 400 до 989 000 человек
-- это более трети всех жителей страны.
Бывшие деревни превратились в
города-спутники столицы, в которых живут
по 40 тысяч человек и больше.
Общественный
транспорт недостаточно развит, на улицах
часто возникают заторы. Городские власти
не придумали ничего лучшего, как снести
целые кварталы, чтобы расширить проезжую
часть улиц. Жертвой этой политики стали
набережная -- гордость Дублина и самобытный
ансамбль вокруг церкви Христа. Этот
собор, расположенный в центре старого
города, был построен в 1038 году, а перестроен
в 1172--1225 годах. Рядом с древней церковью
поспешно возвели административный
небоскреб. Такое не позволили бы себе
даже решительные градоначальники Мосвы
и Питера.
Последним
решительным ударом по старому городу
должно было стать строительство
шестирядной скоростной автомагистрали,
которую власти намеревались проложить
в непосредственной близости от собора
святого Патрика. Этот план вызвал
возмущение не только у населения, но и
политиков. В 1986 году была созвана
конференция общественности, обсудившая
кризисное положение Дублина. Принятые
на ней решения заставили столичные
власти отказаться от сооружения
автомагистрали, грозившей уничтожить
82 улицы старого города. Кроме того была
образована специальная "Комиссию по
делам столицы". Конечно, ей вряд ли
удастся восстановить джойсовский
Дублин. Но можно надеяться, что разрушению
ирландской столицы будет положен конец.
Одна
из характерных примет Дублина -- извозчики
-- тоже могла исчезнуть. Однако а 1959 году
Общество за возрождение конных экипажей
добилось, чтобы 12 извозчиков были приняты
на постоянную работу в ирландские отели
и фирмы. И мерный перестук копыт конных
экипажей вновь стал неотъемлемым
атрибутом ирландской столицы.
В
Дублине существует уникальный музей,
организованный на территории крупнейшего
пивоваренного завода "Гиннес".
Известный пивовар, давший имя самому
популярному сорту пива, даже увековечен
на почтовой марке -- это знаменитый Артур
Гиннесс. Название пива "Гиннесс"
пестрит на всех рекламных щитах. Еще
несколько десятков сортов пива вы
обнаружите в пабах и тавернах, ведущих
родословную из глубины веков. Многие
из заведений разместились в погребах,
стилизованных под старину. Ирландцы
любят совмещать пиво и музыку. Посиделки
в пабе редко обходятся без нее. Вот
зазвучала волынка, потом кто-то достает
гитару, затем появляется бодран
(ирландский барабан) -- и скоро весь зал
поет и танцует.
Пьют
ирландцы в основном местное виски и
пиво, чаще всего тот же "Гиннесс".
Кстати, вы знаете, что у слова "виски"
ирландские корни? Сэр Уолтера Рейли,
фаворит королевы Елизаветы, знаменит
тем, что познакомил европейцев с
картофелем. Но у этого достопочтенного
англичанина есть и другая заслуга.
Рассказывая о своих ирландских
впечатлениях, он написал: "Матросы
стали совершенно неуправляемыми, потому
что на борту сразу появилось аскебо".
Так Рейли переиначил ирландское название
виски uisce beatha -- "живая вода".
Возвращаясь
к пиву, замечу, что ирландцы считают
бестактностью, если их гость не отведает
крепкого, немного горьковатого эля.
Поверх стакана образуется огромная
шапка белой пены, поэтому нечего и
пытаться попробовать этот напиток, не
замочив "усы". Любовь к пиву в
Ирландии -- что-то вроде национального
культа.
А
самый популярный в Ирландии тост короток:
"Ваs!". Как мне объяснили, буквально
это означает пожелание ... смерти
собеседнику. Не стоит, однако, пугаться.
У короткого возгласа весьма емкое
значение, обозначающее пожелание
счастья, здоровья и смерти в Ирландии,
что, видимо, и является вершиной счастья.
Говорят, что в ирландской деревне до
сих пор в ходу такая форма предложения
руки и сердца: "Дорогая, ты хочешь,
чтобы тебя похоронили рядом с моими
родными?" Можно ли отказаться от столь
заманчивой перспективы?
