Путешествие под звон бокала и легкий аромат вина

Между крепким напитком и крутыми фильмами установилась незримая, но очевидная связь. В частности, производители коньяка стали главными спонсорами фестиваля. Поэтому каждый сеанс начинался "фирменной" заставкой: из огромного кольта с грохотом вырывается смертельная пуля, которая ударяется в изящный бокал коньяка и... с мелодичным звоном отскакивает. А призами служили хрустальные флаконы коньяка в футлярах из меха орилага -- пушного зверька, похожего на шиншиллу, который разводится только в Пуату-Шарант. (Вот бы возмутились защитники животного мира!) Завершился же фестиваль грандиозным приемом в сводчатых залах средневекового замка Франциска I, который ныне принадлежит коньячной компании "Отар".

 

Во время праздника полицейского кино сам Коньяк обрел зловеще-готический облик, а привычных горожан и необстрелянных гостей поджидали многочисленные сюрпризы. Витрины были украшены афишами самых знаменитых кинодетективов прошлых лет, постерами с персонажами гангстерских комиксов, всевозможными атрибутами остросюжетного жанра -- пистолетами, наручниками, масками. На улицах города прошла увлекательная игра "Убийственная вечеринка" -- ее добровольные участники провели самостоятельное расследование "страшного преступления", совершенного в Коньяке в дни фестиваля. На центральной площади состоялась традиционная церемония, во время которой прибывшие в Коньяк кинозвезды оставили в "досье" полицейского фестиваля отпечатки своих пальцев.

 

В ходе традиционного просмотра-марафона "в один присест" был полностью показан сериал "Побег из тюрьмы". Зрелище продолжалось почти сутки, зато фанаты жанра, проявившие стойкость и сумевшие не заснуть столь длительное время, были вознаграждены: они получили телевизоры с плазменным экраном.

 

Большое жюри юбилейного фестиваля возглавлял знаменитый французский кинорежиссер Клод Лелюш. Говорить о конкурсной программе он, разумеется, не мог, так что у нас была возможность побеседовать на "посторонние темы". Лелюш с удовольствием вспомнил, что в 1957 году он дебютировал документальной лентой "Когда поднимается занавес", снятой "скрытой камерой" во время фестиваля молодежи и студентов в Москве.

 

- Я люблю Россию, где сделал свой первый фильм, -- сказал он нам. -- Тогда мне посчастливилось присутствовать на съемках фильма, который остается мировым шедевром, -- "Летят журавли" Михаила Калатозова, получившего потом "Золотую пальмовую ветвь" Каннского фестиваля.

 

 На просьбу раскрыть секрет успеха его культовой ленты "Мужчина и женщина" мастер лаконично ответил: "Нельзя объяснить чудо".

 

На фестивале работало и специальное полицейское жюри, состоящее из сотрудников правоохранительных органов ряда европейских стран во главе с дивизионным комиссаром и автором многочисленных детективных романов Даниель Тьери -- французской Александрой Марининой. Кстати, организаторы выразили сожаление, что ныне в Коньяк не приехали российские кинематографисты, которые в прошлые годы успешно выступали здесь. Лауреатами фестиваля были Александр Муратов с фильмом "Криминальный квартет" и Павел Лунгин, представивший картину "Олигарх".

 

 В пресс-центре нас приняла и окружила заботой Доминик Корнетт, до отказа насытившая наше пребывание всевозможными встречами и поездками. Понятно, мы не могли не посетить штаб-квартиру руководителей коньячной отрасли Франции, тем более находится она в центре города. Национальное межпрофессиональное бюро коньяка (НМБК) -- это объединение примерно 6 тысяч производителей и 300 коммерсантов, которое отстаивает их интересы, бдительно следит за качеством напитка и принимает меры к развитию сектора. Словом, именно здесь бьется сердце французского коньяка.

 

2007 год -- самый удачный год для производителей коньяка за всю историю изготовления напитка во Франции. Это сообщил нам директор НМБК Ален Филипп. Человек серьезный и основательный, он, не боясь перегрузить своих собеседников цифрами, рассказывал об успехах отрасли. Мы узнали, например, что уже восемь лет подряд ежегодный прирост продаж золотистого напитка составляет не менее 10 процентов. При этом самым большим спросом пользуются дорогие коньяки. Так, в истекшем году высших марок XO и VSOP продано на 17,76 процента больше, чем в предыдущем, тогда как обычных VS -- всего на 2,7 процента. Прочный фундамент заложен и на будущее -- в погребах области Коньяк хранится резерв в миллиард бутылок.

 

Родина напитка -- сравнительно небольшая область Коньяк с центром в одноименном городе. Здесь на 75 тысячах гектаров выращивается белый виноград, из которого он изготавливается. В средние века голландские корабли -- "габары" приплывали в Шаранту за солью, которая использовалась для хранения продуктов, а вместе с ней увозили и здешнее вино. Кстати, макет одного из таких кораблей в натуральную величину мы увидели в самом старом коньячном доме "Мартель", где он качается на волнах в огромном крытом бассейне. Поскольку в течение долгого путешествия вино нередко портилось, голландцы стали перегонять его в "брандвейн" ("жженое вино"), от названия которого произошло слово "бренди". А потом заметили, что вкус напитка улучшается в результате двойной перегонки и хранения в бочках из лимузенского дуба. Это, кстати, и есть технология производства коньяка. Главную работу однако делает время, которое превращает "живую воду" в собственно коньяк.

 

Созревание напитка в дубовых бочках может продолжаться десятилетиями, а содержащиеся в древесине вещества с каждым годом делают цвет и букет напитка более благородными. В погребе поддерживаются необходимая температура и влажность, "мэтр" смешивает спирты различных лет и регионов, добиваясь нужного букета, добавляет деминерализованную воду, чтобы привести коньяк к необходимой крепости -- 40 процентов. Отделение погреба, где хранятся самые старые и дорогие коньяки, носит название "паради", что значит "рай". Очень точное название!

 

Находясь в бочках, коньяк постоянно теряет крепость и объем. Таким образом каждый год испаряется -- подумать только! -- более 20 миллионов бутылок. Этот безвозвратно растворившийся в природе напиток здесь называют "долей ангелов". Эти коньячные пары, кстати, порождают особый, вполне, впрочем, безвредный грибок "Torula Compniacensis", которым покрыты почерневшие из-за этого каменные стены домов в Коньяке. Напиток выдерживается в бочке не менее двух лет. А далее идет маркировка-градация: коньяк, возраст которого по крайней мере два года обозначается VS ("три звездочки"), не менее 4-х -- VSOP, а более 6 лет -- Napoleon или XO. Когда "мэтр" считает, что добился желаемого результата, он переливает напиток в стеклянные герметичные емкости -- остроумные французы окрестили их "Мадам Жанна": в них напиток может находиться десятилетиями, не меняя цвета, запаха и вкуса.

 

Оценка качества коньяка -- настоящая наука, в которой в равной степени участвуют зрение, обоняние и вкус. Эксперты уверяют, что аромат коньяка может быть фруктовым, цветочным, лесистым и пряностным. В пряностном аромате, например, опытный ценитель способен различить оттенки перца, гвоздики, корицы, кари, имбиря, шафрана, мускатного ореха и даже бальзама! Но это надо быть очень тонким знатоком ценного напитка.

 

95 процентов французского коньяка отправляется на экспорт в 160 стран. Говорят, продажа напитка -- это второй источник налогов во Франции после предметов роскоши: драгоценностей, высокой моды, парфюмерии. Долгое время крупнейшими покупателями коньяка были англичане, и поэтому на культуру напитка сильное влияние оказали британские вкусы. "Ритуал потребления коньяка отличается изысканной простотой и элегантной строгостью, которые доступны только подлинным аристократам духа", -- прочитали мы на одном из стендов в городском Музее коньяка. Неофиты, в том числе российские, сегодня с трепетом осваивают вековой ритуал грамотного дегустирования напитка -- согревание бокала (непременно, в форме "тюльпана") в ладонях, вдыхание аромата и, наконец, осторожное пригубливание.

 

Каково же было наше возмущение, когда мы узнали, что почти 70 процентов напитка потребляется в составе коктейлей, особенно в США. Заметив, как нас передернуло при выражении "коньяк-кола", Филипп философски заметил:

 

-- Рынок меняется, и коньяк -- не священная корова. Главное -- разбить табу и получать удовольствие. -- Может, он и прав.

 

Крупнейший покупатель коньяка сегодня -- США, но интенсивнее всего растут продажи в Россию. За 7 лет закупки коньяка российскими компаниями увеличились в 7 раз, в 2006 году в страну было отправлено 4,7 миллиона бутылок "шарантского нектара", и Россия вышла на 6-е место среди стран-импортеров. Россияне, несомненно, считают, что слишком долгое время были лишены подлинных радостей жизни, и спешат наверстать упущенное.

 

-- Известно, что потребление коньяка увеличивается там, где растет качество жизни, -- комментирует, в свою очередь, Филипп. -- Ведь этот напиток -- товар класса люкс, который может себе позволить далеко не каждый. Поэтому нас радуют эти цифры.

 

Россияне не только увозят французский коньяк, но и сами приезжают во Францию, чтобы вложить капитал в его производство. Сначала компания КиН (винно-коньячный завод) обзавелась 20 гектарами виноградников и заводом с запасами спирта неподалеку от города Коньяк. Затем Московский межреспубликанский винодельческий завод (ММВЗ) перекупил коньячный дом у норвежской компании "Дженсен". А в феврале "Русский винный трест" (РВТ) приобрел компанию "Круазе" с 59 гектарами виноградников, заводом и резервом коньяка, который включает редкие "миллезимные" напитки XIX века.

 

-- Производительность основанного в 1805 году завода -- 800 тысяч бутылок в год, -- сказал нам коммерческий директор новой команды "Круазе" Тим Бэнкс. -- Резерв составляет 2 миллиона бутылок, причем более половины -- высшего качества ХО, а самая старая бочка хранится с 1858 года. Если к этому добавить дистрибьюторскую сеть в России, то станет ясно, что предприятие теперь имеет очень большой потенциал.

 

-- Мы ставим задачу увеличить оборот в два раза и выйти на уровень лучших марок мира, -- говорит новый президент "Круазе" Марина Селиванова. Однако она жалуется на подозрительность местных жителей. Ей пришлось даже выступать ответчицей в суде по нелепому обвинению в намерении построить на месте виноградников... вертолетную площадку.

 

У директора НМБК Алена Филиппа инвесторы, как он выразился, "пришедшие с холода", особых опасений не вызывают. Россияне пока завладели лишь 0,5 процента коньячного хозяйства (около сотни гектаров из 75 тысяч). Тем не менее он признает обоснованность тревог, опасаясь, что французская марка может послужить ширмой для продажи недобросовестными коммерсантами поддельного напитка. Ведь если сбыт настоящего коньяка в России увеличился в 7 раз, то фальшивого, по данным НМБК, -- в 30-40 раз. Но главное -- Филипп решительно возражает против произвольного использования наименования "коньяк".

 

-- Слово "коньяк" не переводится, -- утверждает он. -- Нельзя под этикеткой, на которой кириллицей написано "коньяк", продавать подкрашенную водку или бренди. Коньяк -- это не брэнд, а национальное достояние Франции. Мы, однако, понимаем, что у российских властей есть проблемы посерьезней, чем торговля спиртными напитками. Поэтому хотим помочь россиянам развивать собственные качественные марки, и надеемся, что это приведет к эволюции как вкусов, так и законодательства, которое должно препятствовать фальсификации коньяка.

 

С этой целью НМБК намерен взять на себя сертификацию напитков, производящихся в других странах, а в России провести специальную "просветительскую" кампанию, разъясняющую, что такое настоящий коньяк.

 

Российский вклад в развитие французской коньячной отрасли обнаруживается в самых неожиданных местах. В пресс-центре фестиваля мы познакомились с удивительно милой парой -- Анатолем и Мишель Сарденами. У Сарденов -- красивый дом на окраине Коньяка с небольшим виноградником, в котором они нас приняли и угостили пино собственного изготовления. Пино -- это душистая смесь молодого вина и коньяка, по вкусу напоминающая портвейн, который почему-то очень любят бельгийцы. За бокалом отменного вина хозяева рассказали о себе.

 

После Второй мировой войны судьба забросила мальчика Толю во Францию, где и сложилась его судьба. В семейном альбоме -- пожелтевшие фотографии с остриженными наголо ребятишками. Похоже, детский дом. Показывая их, Мишель с ужасом говорит:

 

-- Они даже не умели пользоваться вилками.

 

Ужасы, к счастью, остались только на старых снимках.

 

Дочь радушно четы -- совладелица небольшого, но весьма престижного коньячного дома "Пейро", который экспортирует свою продукцию и в Россию. Небольшое семейное предприятие работает как безупречно отлаженный механизм: всего 6 человек -- два брата Пейро с женами и их родители -- выращивают виноград, изготовляют коньяк, продают товар. А как же конкуренция? Ведь 80 процентов всего коньяка продают 4 крупнейших дома, то есть, -- практически полный объем нектара сбывают посредники!

 

-- На дорожной карте коньяка есть автострады и проселочные дороги, -- с улыбкой объясняет один из братьев Пейро. -- Но поскольку мы все время рулим по небольшим дорогам, автострады нам совершенно не мешают.

 

Пустились в путь по французским дорогам и мы: ну как было не заглянуть в находящуюся так близко легендарную Страну басков! Первой остановкой на юго-западном направлении, однако, стал аквитанский город Аркашон -- известный во всем мире центр по разведению устриц, репутация которых в последнее время, правда, понесла ущерб из-за появления в бассейне токсичных водорослей. Городу, раскинувшемуся на холмах, удалось сохранить волшебную атмосферу "ретро", вероятно, потому, что он был центром не развлекательного туризма, а санаторного отдыха -- здесь лечили туберкулез, свирепствовавший в Европе в XIX веке. Прогулка по густым аллеям среди игрушечных вилл, самая нарядная из которых прнадлежала Александру Дюма, и в мавританском парке с огромными мимозами и магнолиями -- сплошное очарование.

 

В Аркашоне, кстати, проводится и оригинальный фестиваль танцев на песке. В нескольких километрах от города находится знаменитая дюна Пила -- самый большой в Европе песочный холм -- 2,7 километра длиной, 0,5 -- шириной и 107 метров высотой. Взобраться на гору песка стоит немалых усилий, но, как говорится, овчинка стоит выделки, так как перед глазами открывается фантастическое зрелище. Из-за дующих со стороны океана ветров в воздухе постоянно летает песок, и все контуры размыты и зыбки, как в пустыне. А опускающееся вечером в океан солнце придает пейзажу и вовсе марсианские черты. Западный склон дюны представляет собой весьма модный среди изысканных французских интеллектуалов пляж.

 

Название холма происходит вовсе не от Пилата Понтийского, а от гасконского слова "пила", что значит "куча" (песка). Не стоит и говорить, что все здесь максимально благоустроено: аккуратные парковки, длинная лестница с гладкими перилами, сувенирные киоски. Кстати, в их пестром строю мы вдруг заметили мрачно-черную дыру: одна из палаток сгорела дотла.

 

-- Наверное, это дело рук ЭТА, -- предположили мы: действительно, мы въезжали в Страну басков. На зеленых пиренейских склонах средневековые замки чередовались с традиционными баскскими домами, на побеленных стенах которых красовались огромные гроздья красных перчиков. Повсюду на автостраде рекламировалось все баскское: береты и эспадрильи, ликер из трав "изарра" и баскское пирожное, пелота и регата.

 

Французские баски характером мягче испанских, но свой национальный колорит они берегут как зеницу ока. Все чаще попадались на глаза названия на двух языках -- французском и баскском. Хотя традиционная одежда басков -- белоснежная, они совсем не ангелы. Так, по итогам знаменитых "праздников Байонны" обычно публикуется впечатляющая статистика несчастных случаев в подпитии и уголовных происшествий. Суровый баскский берег, где можно наслаждаться первозданной природой и активно заниматься спортом, главным образом, -- серфингом, в последние годы становится все популярнее слишком "окультуренного" и изнеженного Лазурного берега -- обычного места светских "тусовок" и "шоппинга".

 

Главный туристический центр здесь -- необычайно живописный Биарриц, который вместе с Байонной и Англе образует одно целое. Когда-то это была деревушка китобоев, однако местные жители издавна спускались на ослах с усыпанных гортензиями гор на огромный песчаный пляж, чтобы искупаться в океанских волнах. С XVIII века на воды в Биарриц начинает ездить французская и испанская знать. После того, как здесь выбрали себе резиденцию Наполеон III и его супруга Эухения де Монтихо, отдыхавшая в Биаррице еще ребенком, город стал курортом для всей европейской знати, в том числе -- российских великих князей.

 

Элитный туризм не сбавляет темпов в Биаррице и сегодня. Наших соотечественников сюда привлекает русская церковь в византийском стиле, построенная в 1892 году. Правда, сейчас она стала предметом спора между Московским и Константинопольским православными патриархатами. Кроме того, на отвесной скале высится элегантный силуэт виллы Белза, где в начале прошлого века было русское кабаре. Среди прочего, Биарриц известен на всем Средиземноморье фестивалем "серф-культуры". Тем же, кто хочет отдохнуть "вдали от шума городского", лучше выбрать один из небольших баскских городков, например, Сен-Жан-де-Люс. Здесь можно найти все, что есть в Биаррице, и еще -- провинциальное очарование. Это вовсе не значит, что Сен-Жан-де-Люс не может похвастаться старинной историей. Именно здесь в церкви Сен-Жан-Батиста в 1660 году обвенчались Людовик XIV и инфанта испанская Мария-Тереза. Двери, через которые они вышли из церкви после обряда, были замурованы навечно, о чем сообщает латунная табличка на стене. Мария-Тереза была достойной супругой французскому монарху, который после ее кончины изрек: "Это -- первое огорчение, которое она мне принесла".

 

Позднее Сен-Жан-де-Люс подвергся серьезной опасности: океанские волны стали разъедать берег и разрушать дома на набережной -- в 1822 году была смыта с лица земли четверть города. Тогда Наполеон III приказал построить три волнореза, ограничивающие доступ волн в залив волн. Работы продолжались три десятилетия, и сделанные на совесть сооружения обеспечивают безопасность города и сегодня. Многолетнего же процветания Сен-Жан-де-Люс добился, главным образом, благодаря рыбной ловле, и поэтому здесь каждый год проводится фестиваль тунца. Еще дальше на юг, на границе с Испанией находится город Андай, где в 1659 году был подписан Пиренейский договор, который и скрепил брак между Людовиком XIV и Марией-Терезой. Павильон, где подписывался брачный контракт, согласно легенде, расписывал сам Веласкес. Это было его последнее творение: во время работ он простудился, от чего и умер.

 

Поблизости -- еще одна достопримечательность: замок исследователя Абиссинии и небесных светил Антуана Аббадии (1810--1897). Причудливое здание в неоготическом стиле несет печать увлечений владельца -- автора первой карты Эфиопии. Возвел его знаменитый архитектор Эжен Виоле-ле-Дюк. Замок украшен скульптурами и фресками с африканскими сюжетами, а стены испещрены изречениями на английском, баскском и амхарском языках. Над камином, например, такое: "Жизнь развеивается как дым". В обсерватории замка стоит телескоп, который использовался до 1975 года, а на полках среди научных монографий можно увидеть и труды российской академии наук.

 

В двух шагах испанский Сан-Себастьян радушно приглашал воспользоваться шенгенским либерализмом! Конечно же, мы не устояли, и, переехав несуществующую границу, с изумлением убедились, что в Испании все другое: архитектура, порядки, нравы. Словом, заграница! В городе, который по-баскски называется Доностия, мы погуляли по набережной пляжа Конча, полюбовались статуей Дон Кихота и Санчо Пансы, отведали знаменитых "тапас" -- легких испанских закусок, которые горами громоздятся на стойках многочисленных баров и таверн. И, конечно же, вспомнили о знаменитом кинофестивале в Сан-Себастьяне, призовые "раковины" которого не раз увозили на родину российские мастера экрана.

 

Прокладывая маршрут для возвращения в Париж, мы наугад ткнули пальцем в карту в поисках места для ночевки. Это оказался город Сарла, о котором мы, к нашему стыду, ничего не знали. Видимо, поэтому он и стал самым большим сюрпризом всего нашего путешествия. Сарла -- столица "черного Перигора". "Черным" его называют из-за густых лесов, где откармливают гусей для изготовления знаменитого паштета фуа-гра, где при помощи ученых свиней под землей разыскивают трюфели и выращивают огромные орехи, из которых делают масло, соус и ликер. Здесь жил философ Боэций -- друг знаменитого Монтеня, "Опытами" которого вот уже более четырех столетий зачитывается человечество, а в окрестностях находятся легендарные пещеры Ласко с наскальными рисунками кроманьонцев. Настоящие гроты закрыты для туристов, однако рядом построена их "факсимильная" копия -- специально для посещений.